|
Мудрость Павловского слова
«Репин — это Толстой живописи. Он понимал крупные душевные переживания. А вот Маковский — у него все темы выходят слащаво, а мелкие прекрасно».
«Шекспир — это гений, который переживет века».
«Картину Куинджи «Ночь на Днепре» смотрел два раза. Понимаем ли мы, что это действительно новый шаг? Луна и отражение в реке действительно смотрятся как в натуре».
«Какая мощь! Три русских богатыря! Русь! А? Ведь в них все мечты нашего народа. Муромец защитил нашу землю от татар. Добрыня защитил её от Батура. Алеша победил Тугарина Змеевича — азиатских кочевников... разве это не мечта русского народа бороться с врагами, не пускать их к себе».
«Вот сожалею, что не встретился с Толстым, хотя имел к этому все возможности. Ведь это величайший гений, всемирный гражданин».
«...Только правильный образ жизни позволит сохранить здоровье, силы и физические, и нравственные, и интеллектуальные — только так можно с новыми силами вступить в жизнь и служить своему идеалу».
«Я никогда политикой активно не занимался, никогда ни к какой партии не принадлежал. Но это не значит, что я закрываю глаза на окружающую меня действительность».
«Я знаю, что такое коллекционерская слабость. До чего это захватывающая вещь. Я сам был коллекционером на пять ладов. Начал с марок, потом на бабочек перешел. Это бедовая вещь. Это ведь вроде какого-то инстинкта. Для коллекционера ценность вещей не имеет никакого значения. Можно собирать ненужные вещи, но со страстью».
«Коллекционировать можно всё, пустяки, как и все важное и великое в жизни: удобства жизни (практики), хорошие законы (государственные люди), познания (образованные люди), научные открытия (ученые люди), добродетели (высокие люди) и т.д.».
«Необходимо пропитать, процементировать всю жизнь результатами науки».
«Гений — это высшая способность концентрировать внимание... неотступно думать о предмете, уметь с этим ложиться и с ним же вставать! Только думай, только думай все время — и трудное станет легким».
«Я вовсе не ученый сухарь».
«Я не только физиолог, но и человек, человек, думающий на разные темы».
«Культура есть опыт поколений, она подобно культурному слою почвы накапливается веками».
«Основа культуры — совершенство жизненного приспособления — зависит от правильного соотношения двух процессов — раздражения и торможения».
«Для меня ни в жизни, ни в науке нет ничего окончательного, а бесконечные изменения и добавления. Только я не крушитель, а постепеновец, как называл себя Менделеев».
«Война, по существу, есть звериный способ решения жизненных трудностей, способ, недостойный человеческого ума с его неизмеримыми ресурсами».
«Будучи убежденными противниками войны — мы можем горячо мечтать о периоде человечества... когда международные отношения будут основываться только на разуме и справедливости».
«Вот летит человек, современный Икар, шапки долой перед вечным проявлением гения человеческого! ...Гордись, крылатый человек! Гордись своим новым изобретением, которое уничтожает пространство и покоряет время! Гордись, но не зазнавайся. Я не знаю, что принесет человечеству этот дивный аппарат, тяжелее воздуха: счастья ли безбедного и безопасного существования или же такие войны!»
«При умеренной усталости полезны короткие отдыхи от работы, но не длительный отрыв от нее».
«Талантливость надо всегда понимать как художественное качество. Умного, даже гениального, человека талантливым не назовут, а если оратор хорошо говорит или стихи хорошо пишет, или музыкант, обязательно назовут талантливым».
«Человек имеет две противоположные стороны и так устроен, что в каждый момент видит только одну. Хорошо настроен — только светлую, дурно — только серую. Значит, полная истина-то о себе дается только этим состоянием».
«В русском обществе, еще при порядочной спутанности понятий о жизни вообще, часто встречается нефизиологическое, иногда даже презрительно-невнимательное отношение к еде».
«Точное знание судьбы пищи в организме должно составить предмет... физиологии будущего».
«Обязанность врача — распространять правильный взгляд на процесс еды».
«Если чрезмерное и исключительное увлечение едой есть животность, то высокомерное невнимание к еде есть неблагоразумие, и истина здесь, как и всюду, лежит в середине: не увлекайся, но оказывай должное внимание».
«Между сортами человеческой еды в исключительном положении находится молоко».
«Молоко — это изумительная пища, приготовленная самой природой».
«Аппетит — это выражение страсти в акте еды».
«Еда, начатая с удовольствием, вследствие потребности в еде, должна закончиться им же, несмотря на удовлетворение потребности, причем объектом этого удовольствия является вещество, почти не требующее на себя пищеварительной работы, на, так сказать, балующий вкусовой аппарат, — сахар».
«В организме нет ничего более властного, чем ритм, периодичность, соразмерность всех физиологических процессов. Определенный ритм есть и в работе органов пищеварения. У тех, кто ест в один и тот же час, вырабатывается условным рефлекс — с приближением определенного времени появляется аппетит и выделяется «запальный» желудочный сок. Благодаря этому пища хорошо переваривается, хорошо усваивается, оказывается более полезной и даже кажется вкуснее».
«Надо сказать, губительная это вещь, идущая против всякого здравого смысла, не говоря против медицины и физиологии. У нас время распределено так, что, положим: от 10-12 до 6-8 часов мы спим, а все остальное время идет на работу, за исключением перерыва на еду. Это постоянный наш образ жизни, и, ясно, мы чувствуем себя всего сильнее, когда поутру встаем. А оказывается, на утро приходится более или менее стереотипная работа, а вечером — сильная умственная работа. Это же в высшей степени невежественно и должно окончиться тем, чем часто и кончается. Взять хотя бы ребятишек, которые занимаются во вторую половину дня, это, бесспорно, истинный произвол, идущий против основ науки. Нельзя этого допускать, всему должна быть мера».
«Как у нас ведется воспитание? Разве это не постоянная вещь, что стоит ребенку заплакать, и его каприз сейчас же исполняется? Мы боимся поступить так, как этого требует разум, боимся настоять на своем только потому, что ребенок плачет. И так поступают и сегодня, и завтра. А в результате мы лишаем своих детей всякой практики торможения. Пусть его поплачет раз, другой, в конце же концов привыкнет, подчинится! Но мы рассуждаем no иному: «Как это я буду насиловать своего ребенка, как это я стану его притеснять?» Но что же Вы делаете? Вы, правда, не делаете из своего ребенка раба внешнего, он у Вас свободен, но Вы делаете из него раба внутреннего, раба своих влечений, желаний. Он не будет иметь над собой никакой власти, потому что у него нет способности себя тормозить, эту способность Вы у него не развивали. И мы этого не понимаем. Желая руководить счастьем ребенка, мы сами же делаем его несчастным. Мы создаем лодку без руля, без кормчего. И мы этого не сознаем».
«Не кладовая ли науки — народ? И чем более берет интеллигенция из этой кладовой, тем плодотворнее историческая жизнь нации... Ты познакомишься с мужицким умом, мужицким сердцем. И в том, и в другом, может быть, найдутся такие привычки, которые составили бы счастье и гордящегося своим развитием интеллигентного человека... Деревня — школа труда, о которой в городах мы не имеем понятия».
«Понимать друг друга без слов и есть настоящее блаженство, настоящая общая жизнь».
«Основной целью молодости — должно приучить себя думать. Думать — это упорно исследовать предмет. Иметь его в виду и ныне, и завтра, писать и говорить о нем, подходить к нему и с одной, и с фугой стороны, короче, испытывать радость и горе серьезного умственного напряжения, умственного труда».
| |
| | |
|
|